Кирилл Кондратьев: "Глобальное потепление миф?"

•
• ГЛОБАЛЬНОЕ ПОТЕПЛЕНИЕ – МИФ

Глобальное потепление – миф Геофизик из Северной столицы бросил вызов климатической мафии
Спецпроекты ЛГ / Невский проспект / Тайное и явное
Мелихов Александр

Ректор ЛГУ, академик Кирилл Кондратьев (1920–2006)

Имена многих учёных нынешний обыватель, как это ни печально, слышит лишь в сводке траурных новостей. Лишь после смерти физика Клинушова с удивлением узнали, что этот человек являлся в своё время создателем термоядерной бомбы. А, например, многие ли адепты климатических катаклизмов слышали о замечательном ленинградском геофизике, академике Кирилле Яковлевиче Кондратьеве, покинувшем нас 17 лет назад? Скорее всего, имя его окажется новым для читателей – нынешний телевизор возжигает иные звёзды. А ведь именно Кондратьев однажды блестяще развенчал один из главных мифов современной цивилизации – о глобальном потеплении, – открыто заявив, что проблему эту придумала «научная мафия» по ту сторону Атлантики с банальной целью – получить денег на свои исследования…

В 1938 году очень серьёзный паренёк из Рыбинска поступил на ленинградский физфак. Затем война… Но прошедший огни и воды Кирилл Яковлевич потом всегда выглядел таким джентльменом, словно никогда не выходил из академической среды, а из всех своих многочисленных наград носил лишь значок ветерана ВОВ. Награждён же он был, не считая медалей, орденами Ленина, Трудового Красного Знамени (дважды), Отечественной войны II степени.
С 1944 года – вновь университет (его Кондратьев с блеском окончил после войны). Впоследствии много лет возглавлял кафедру физики атмосферы, даже когда был ректором. Параллельно он возглавлял серьёзные структуры и в Главной геофизической обсерватории имени Воейкова, и в институте озероведения, и с самого начала выполнял классические работы по актинометрии (воздействие излучения на планету). Звёздным часом его стал выход в космос. Кондратьев одним из первых оценил искусственные спутники Земли как ещё небывалый инструмент наблюдения. И он был освоен Кондратьевым и его учениками в союзе с легендарным Королёвым. Кондратьева с полным правом можно отнести к первооткрывателям космоса – именно он на основе телеметрии рассказал о погоде и климате далёких планет.
Честность учёного заключается только в том, что он с одинаковым усердием стремится доказать или опровергнуть как то, что ему житейски выгодно, так и то, что невыгодно. Это справедливо для любой науки, но в стократной степени – для климатологии. В науке о климате едва ли не самое трудное то, что она в огромной степени складывается из элементов, принадлежащих другим наукам. И каждый из фрагментов этой картины при таких грандиозных масштабах уже сам по себе представляет совершенно неохватную задачу. Так каким же должно быть объединение этих неохватностей!.. И каким должен быть разум, который возьмётся их синтезировать! Этот разум должен владеть едва ли не всеми науками сразу, быть в курсе новейших открытий едва ли не во всех областях человеческой деятельности. Чтобы выйти на мировой уровень в этой науке наук, недостаточно однажды найти какую-то гениальную идею и затем всю жизнь её развивать – учёный, посвятивший себя синтетической, глобальной проблеме, должен учиться до конца своих дней наравне со своими студентами.
И Кондратьев учился до конца своей, по счастью, долгой творческой жизни так, как большая часть его студентов занимается лишь в ночь перед экзаменами. Он читал постоянно. Читал за письменным столом, читал на отдыхе, в дороге, на совещаниях, которые при его высоких постах могли бы поглотить всё его время, если бы он не умел выкраивать для дела БУКВАЛЬНО каждую минуту: кое-кого даже раздражало, что он и во время заседаний что-то продолжает писать своим экономным почерком. Зато и знал он в своей энциклопедической области решительно всё, что можно было знать.
Если даже бегло просмотреть одну из его итоговых монографий «Перспективы развития цивилизации: многомерный анализ», написанную в соавторстве с В. Крапивиным и В. Савиных (первые наброски Кондратьев сделал в больнице, куда попал со сложным переломом ноги, в конце концов его и погубившим), если следить даже не за идеями, а лишь за используемым материалом, уже возникает ощущение чего-то запредельного. Динамика населения за десятилетия, динамика экономического роста или спада, потребление угля, нефти и газа во всевозможных регионах, цены на нефть и бензин, выбросы углекислого газа, урожайность зерна и кукурузы, внешний долг стран СНГ и Восточной Европы, размеры ядерного арсенала, сохранность лесов и коралловых рифов, производство мяса, металлов и древесины, продолжительность пребывания в атмосфере двуокиси серы, окиси азота, аммиака и метана, энергозатраты сельского хозяйства, запасы бурого и каменного угля, площадь поверхности нефтяной плёнки, количество свинца, поступающего в Мировой океан, водопотребление и совокупная масса вулканической пыли… Но вы, я думаю, уже и так поняли, что этот список можно продолжать бесконечно.
Вторая мучительная для настоящего учёного особенность науки о глобальных изменениях – в ней НЕТ РЕШАЮЩЕГО ЭКСПЕРИМЕНТА. Нет того верховного судьи, который в науках менее масштабных твёрдо ставит на место шарлатанов и прожектёров. В науке о глобальном климате оппонентов может рассудить лишь история. А в пределах одной человеческой жизни слишком уж велик соблазн прогреметь на весь мир предсказанием какого-нибудь антропогенного апокалипсиса. Прогреметь, сорвать с перепуганных дилетантов солидные суммы на спасение мира от прохудившегося озонового слоя, от парникового эффекта, от глобального потепления, а суд всем этим сенсациям сумеют вынести лишь потомки. Они же, может быть, и разглядят, кто и сколько миллиардов на этом заработал.
Именно поэтому в глобальной экологии, глобальной климатологии необычайно важно такое, казалось бы, внепрофессиональное качество, как ЧЕСТЬ учёного. Когда речь идёт о процессах и без того почти непредсказуемых, готовность учёного подсуживать сильным мира сего, не подвергаясь опасности разоблачения, превращает его из искателя истины в едва ли не самого могущественного её врага. И уникальная роль академика Кондратьева заключалась в том, что во всём мировом интеллектуальном сообществе он обладал не только научным, но и огромным моральным авторитетом. Санкт-петербургский учёный никогда не боялся выступить против самой модной и выгодной кампании.
Все мы слышали про Киотский протокол – что-то очень экологически чистое и прогрессивное. Кондратьев же в своём интервью «Известиям» (19.07.2002) открыто заявил, что глобальное потепление – миф!..
Всё началось с публикаций 1969 года американца Сейлерса и советского учёного Будыко. Те, да и сегодняшние теории не могут обеспечить достоверного прогноза, и всё-таки его стали использовать для получения денег на свои исследования. А в 1988 году к теме подключился Дж. Хансон – директор Годаровского института космических исследований в Нью-Йорке. Выступая летом 1988 года в конгрессе США, он восклицал: «Смотрите, что делается за окном, – жара! Это потому, что происходит глобальное потепление климата, связанное с концентрацией СО2 в атмосфере». И это тоже была чистейшая спекуляция, для которой не было никаких оснований!
Тогдашние численные модели климата действительно приводили к выводу, что удвоение концентрации СО2 может вызвать катастрофические потрясения. Более того, учёт одного лишь влияния парникового эффекта (земля поглощает больше тепла, нежели отдаёт) приводил к слишком сильному потеплению, и тогда добавили охлаждающее влияние сульфатного аэрозоля, подгоняя модель под нужный результат! Хотя сульфатный аэрозоль был совершенно искусственным предположением, потому что реальный аэрозоль – взвешенные в атмосфере твёрдые частички – имеет гораздо более сложный состав…
– В научном мире в вопросах климата сформировалась мощная мафия! – отметил Кондратьев. – Это постепенно развивалось, люди получали всё больше и больше денег, миллиарды долларов, в этом участвуют тысячи людей. Поэтому одним из аргументов стал такой: «Смотрите, тысячи людей считают вот так, как же можно считать иначе?»
Говорят, что существует консенсус по этому поводу. Но, позвольте, какая же может быть наука с консенсусом? Наука развивается только на основе противоречий. А если консенсус, то это уже могила, а не наука... Я скажу так: эти тысячи людей куплены, чтобы писать в поддержку определённых концепций.
…Я написал письмо президенту Путину в начале прошлого года, но ответа не получил. Тогда написал второе письмо, и тут закрутилась административная машина, меня стали одолевать сотрудники Администрации Президента. В конце концов мои рекомендации направили в Росгидромет, этим безответственным людям, которые ничего не понимают, которые говорят глупости. В общем-то, история с глобальным потеплением – лишь одна из иллюстраций гигантской бюрократической активности, ежегодно поглощающей сотни миллионов долларов вместо инвестирования их в развитие науки. А подводя итог нашему разговору, отмечу следующее: сокращать выбросы СО2 в атмосферу нереально, даже если бы было нужно», – сделал вывод академик.
Сегодня это многим покажется сенсационным.
Выражения, как видите, петербургский учёный использовал не вполне «парламентские». Допекло, стало быть, глобальное потепление и этого научного аристократа. Допекли не теории, а методы их продвижения. А мы-то думали, что только при социализме возможна «лысенковщина», вмешательство политики в науку…
На склоне дней, на вершине всемирного признания академик Кондратьев пошёл против могучего течения, примкнув к которому он бы мог прожить свои последние годы куда более комфортабельно…
________________________________________
Литературная газета _ № 25 (6890) (28-06-2023) «ЛГ»-досье

Автор статьи – Александр Мелихов не только известный петербургский писатель, но и выпускник математико-механического факультета Ленинградского университета, работал в НИИ прикладной математики при ЛГУ, кандидат физико-математических наук.