Ученые vs. Амурский тигр: История о том, как не надо изучать природу

Ученые vs. Амурский тигр: История о том, как не надо изучать природу

Aftershock

Несколько лет назад произошел во Владивостоке скандал, о котором многие слышали, и, может быть, уже забыли. Но лица, посвященные в проблемы охраны редких животных, должны помнить хорошо. На скандал этот возбудилась даже прокуратура Приморского края. Получил он также широкую огласку в соцсетях и некую форму осуждения во властных структурах. Как выяснилось, какие-то ученые решили поизучать амурского тигра, внесенного во все возможные Красные Книги мира, красу и гордость уссурийской тайги, один из символов России, но при этом не придумали ничего лучшего, как отлавливать его ногозахватывающими петлями.
Казалось бы, ну был скандал, и прошел. Чего старое-то ворошить? Однако история эта должна служить постоянным напоминанием нам о том, как НЕ НАДО изучать редкие и исчезающие виды. Это история о неуемном любопытстве прагматичных, но безответственных исследователей, влекомых тщеславием, а порой и жадностью. Об их безумных идеях, которые толкают на откровенные преступления, отнимают чьи-то жизни, пусть даже животных, и приносят ущерб природе и национальному достоянию страны, который, однако, преподносится как «неизбежное зло» во имя каких-то открытий. А еще это очень старая история для России: очередные варяги пришли поучать неумытых аборигенов, как правильно науку делать. И аборигены стали повторять все ошибки учителей.
В бытность мою начальником отдела в одной природоохранной структуре довелось мне ознакомиться с множеством интересных документов и пообщаться со знающими людьми. В годы после перестройки, как их сейчас иронично называют «святые 90-е», много различных западных организаций и фондов, в том числе природоохранных, воспользовались открывшимися для них перспективами в России, и особенно заманчивыми для них стали богатства Приморского края. Среди тех из них, кого интересовал именно амурский тигр, наиболее расторопным оказалось американское Общество сохранения диких животных (WCS, https://russia.wcs.org/ru-ru/%D0%9E-%D0%9D%D0%B0%D1%81.aspx ). Настолько расторопным, что его членам удалось расположиться в самом значимом заповеднике Приморского края, да еще и получать разрешения на проведения таких работ, которые казались немыслимыми никому ранее. Какими путями – не про то разговор. (*Здесь хотел бы вставить ремарку. «Почему американцы изучают наших тигров и учат нас, ведь в Америке тигров нет? Что, мы сами не умеем?», - спросите вы. Вопрос неверный. Американцы по умолчанию делают все лучше всех. Это аксиома. Они в Индии обучают аборигенов как изучать слонов, а в Африке – львов. Слоны и львы в Америке водятся? Вот! Любые сомнения в этом будут с гневом отметены.)

Запад нам поможет

С 1992 г. WCS прочно обосновалось в Сихоте-Алинском государственном природном биосферном заповеднике (я специально привел его полное название, чтобы подчеркнуть статус). Тогда же это Общество и запустило свой проект «Амурский тигр». Ученые из Института диких животных Хорнокера (Hornocker Wildlife Institute, США), которые приезжали сюда для изучения амурского тигра, поставили перед собой нетривиальную задачу: оценить размер всей популяции, прирост, структуру (сколько самок, самцов, каких возрастов, родственные отношения), размеры индивидуальных охотничьих участков, перемещения, физиологическое состояние животных и многое другое. Это была действительно огромная работа, и многое из нее удалось. Например, в результате ежегодных учетов выяснили, что всего на Дальнем Востоке России обитает около 500 тигров (https://russia.wcs.org/ru-ru/%D0%92%D0%B8%D0%B4%D1%8B/%D0%90%D0%BC%D1%83... ). А вот для того чтобы узнать подробности физиологии этого животного, определить пол, возраст, состояние, взять пробы крови и материал на генетический анализ, чтобы установить родство с другими особями, надеть GPS или радио-ошейник для отслеживания, необходимо его поймать и обездвижить. И эта сложная работа была тоже проделана. Раз уж была поставлена задача, выделены большие суммы денег из-за рубежа, и задействованы российские государственные структуры, научные учреждения и авторитетные ученые в России. Но какой ценой для нас?
Тигр, как известно, зверь крайне осторожный и скрытный. Если бы это был не «краснокнижный», а массовый вид животного, то задача решалась бы просто: производится отстрел, потом вскрытие, отбор проб и анализ в лаборатории. Так собирается материал, например, тюленей в северных морях, так изучали китов во время китобойного промысла в прошлом веке. Но с амурским тигром поступать подобным образом нельзя – это редкое животное, занесенное в Красную книгу Международного союза охраны природы и в Красную книгу Российской Федерации, популяция которого сокращается (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%BC%D1%83%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B8... ). В отношении него действует «Стратегия сохранения амурского тигра в России», утвержденная Министром охраны окружающей среды и природных ресурсов Российской Федерации 24 июня 1996 года (www.mnr.gov.ru/files/part/4863_strategiya_tigr_utverzchdennaya.doc ). Это редкий подвид, сохранившийся только на территории России. Занесен в Красный список МСОП-96, Приложение 1 СИТЕС (http://www.sevin.ru/redbooksevin/index.html?content/391.html ). Я специально так подробно остановился на статусе этого вида. Это означает, что каждая его особь представляет большую ценность. Запомните это место!

Петля Олдрича

И вот перед учеными из США встала серьезная проблема: как ловить тигров в большом количестве, измерять их, брать генетические пробы и кровь на анализ, и надеть ошейник с передатчиком на них так, чтобы они потом могли вернуться живыми и здоровыми в свое место обитания. Были предложены различные варианты, даже самые оригинальные, такие как ловушки в виде сруба из бревен.

Рис. 1. Такая ловушка была сооружена в Сихотэ-Алинском заповеднике. Ни один уважающий себя тигр не попался. Фото автора в 1996 г.

И тогда ученые выбрали самый эффективный и дешевый способ – отлов ногозахватывающими петлями Олдрича (Aldrich foot snare). Как такой инструмент выглядит – можно легко найти на просторах интернета. Это стальной трос, загнутый в петлю, которая затягивается на лапе животного посредством мощного пружинного рычага, когда срабатывает спусковой механизм (рис. 2).
Способ этот оказался, действительно, настолько удобным в обращении и дешевым, что дело пошло «как по маслу». Тигры ловились один за другим. Наладился поток ценного материала с генетическими и прочими пробами. Собирались массивы данных. Ошейники с GPS- и радио-передатчиками работали. Публиковались многочисленные статьи и даже книги (https://russia.wcs.org/en-us/About-Us/Publications/Tiger-Monograph.aspx ). WCS проводило тренинги по отловам тигров, убеждая всех, что это очень хороший и чуть ли не единственно возможный метод лова, который позволяет безопасно изучить жизнь тигров.

Рис. 2. Тренинг по использованию петель Олдрича для отлова тигров и постановки радио/GPS меток, организованный WCS в Приморской государственной сельскохозяйственной академии (ПГСХА), г. Уссурийск, в 2009 г. Фото автора.

Тревожные звоночки

Однако через некоторое время для исследователей прозвучали первые тревожные звоночки. С разных сторон начали поступать недовольные отзывы других ученых (таких как Кашкаров Е.П., Юдин В.Г.), инспекторов и специалистов заповедников (Г.П. Салькина), охотоведов, о том, что данное устройство наносит серьезный вред здоровью отлавливаемых тигров, а некоторых калечит, и поэтому может привести к их гибели. Но ученые из WCS уверенно отвергали такую возможность. Они приводили результаты своих наблюдений – это были протокольные описания животных, пойманных в петли. Так вот, согласно этим протоколам, тигры не получали серьезных травм, а были лишь незначительные опухания конечностей, потертости на коже и ссадины. Такие повреждения тигр, по свидетельству исследователей, легко может зализать, и заживают они быстро, не оставляя последствий. А все случаи смерти животных объясняются исключительно деятельностью браконьеров.
Теперь давайте представим, что происходит с тигром, когда он чувствует, как на его лапе мгновенно затягивается стальной трос. Вы когда-нибудь наблюдали, как домашняя кошка реагирует на внезапный громкий звук, удар или даже резкое прикосновение в тот момент, когда она расслаблена и ничего такого не ожидает? От испуга она может совершить прыжок высотой значительно превышающий ее рост. Это естественная защитная реакция, свойственная всем животным с развитой мускулатурой. И вот дикий, свободный, гордый зверь, который никогда и никому ранее не позволял себя поймать и даже близко приблизиться, вдруг понимает, что он в ловушке. Если бы это было мыслящее существо, оно бы легло спокойно, поскольку поняло бы, что от его движений петля затягивается еще больше и стало бы просто ждать прибытия помощи. (Сноска: О чем, наверное, специалисты WCS втайне надеялись, когда затевали эту программу лова. У них были прекрасные примеры того львы в Африке, отлавливаемые таким способом, спокойно ложились и просто лизали захваченную лапу.). Но тигр, к сожалению, - существо темное и необразованное и поэтому никак не хочет понимать, что его ловят исключительно для его же блага. Это одиночка, который ни от кого не ждет помощи и никому не обязан. Он делает прыжок и начинает в панике метаться, затягивая петлю на своей лапе еще больше. Только представьте эту картину: огромная кошка весом свыше 200 кг бьется изо всех сил на стальном тросе, один конец которого привязан к дереву, пытаясь от него освободиться. И только когда эти силы иссякают и боль становится невыносимой, кошка ложится, начинает лизать лапу и пытается отгрызть зубами стальной трос. Зубы тигр при этом, естественно, ломает. Вы можете поверить, что после этого у тигра остаются «легкие потертости» или «незначительное опухание»? Вот и наши местные ученые не могли. Они предъявляли факты серьезных травм пойманных тигров. Но все это оставалось «гласом вопиющего в пустыне». Влияние WCS на местные и государственные природоохранные структуры, а также на научное сообщество было столь велико, а денежные средства на исследования и на оплату услуг различного назначения выделялись столь обильно, что подобные жалобы быстро перекрывались потоком публикаций о пользе проводимых исследований и их безопасности, а также отзывами «правильных» ученых. От жалобщиков попросту отмахивались как от вредных смутьянов.
Но, очевидно, тревожное ощущение чего-то неправильного в своих действиях и возможность расплаты за них все же не давала покоя исследователям. И тогда они начали (наконец!) искать пути снижения травмирующего действия петель Олдрича. Ими были предложены некие обкладки из прочной и мягкой ткани, специальные датчики срабатывания петель, которые передавали радиосигнал. К сожалению, неизвестно, насколько эти меры в действительности снизили травмирование отлавливаемых животных. Однако без их использования прошел довольно большой срок: проект «Амурский тигр» был запущен в Сихотэ-Алинском заповеднике в 1992 г. Но, как видите, петля на фотографии с тренинга, проводимого в ПГСХА в 2009 году (рис. 2), не имеет каких-либо обкладок из материи и радио-датчиков. Автор данного поста, который присутствовал на том тренинге, так и не увидел этих приспособлений и не слышал какие-либо пояснения по их применению. Вообще-то, вся статистика по отловам тигров, а так же информация, какие средства применялись и с какой эффективностью – это корпоративная тайна WCS, которой они предпочитают не делиться. Они же утверждают, что данные меры позволили снизить травмирование петлями Олдрича практически до нуля. (Таким образом, косвенно признавая, что проблема эта стояла, по крайней мере, с 1992 до 2009 г.! А сколько было поймано тигров и с какими последствиями в действительности за этот период – мы никогда не узнаем). Была у этих мер обратная, негативная сторона: они позволили погасить волну недовольства и предотвратить возможные разбирательства в связи с уже вскрывшимися фактами травмирования тигров. Это были, скорее, меры по успокоению общественности: мол, теперь действительно все безопасно и тигры точно не страдают. И работа продолжилась прежними темпами.

Бомба, которая не могла не взорваться

Настоящая «бомба» скандала с петлями взорвалась в 2013 г., когда Сергей Колчин, молодой ученый и просто неравнодушный человек с обостренным чувством справедливости, собрал вопиющие фото-факты, документы и сообщения авторитетных специалистов о последствиях попадания тигров в петли и их гибели и опубликовал все это в интернете (вот она животворящая сила мировой паутины!). Эти свидетельства можно найти здесь: http://bigcats.ru/forum/viewtopic.php?f=12&t=4287 (отличный перевод на английский: http://bigcats.ru/forum/viewtopic.php?t=4292 – как говорится, максимальный репост среди иностранцев!). Этот человек имел возможность поучавствовать в проекте «Амурский тигр» WCS, и поэтому узнал многие особенности деятельности Общества, о которых оно старается не распространяться. (Кроме того, поговаривают, что в данном инциденте столкнулись интересы «конкурирующих фирм»: небезызвестный фонд WWF, который также утверждает, что является главным защитником всех редких животных, включая тигров, был крайне заинтересован в том, чтобы данные факты получили самую широкую огласку. Тем самым он стремился не только остановить порочную практику использования петель, но и дискредитировать деятельность WCS. Получилось – во благо: вмешалась прокуратура, и теперь петлями отлавливают только проблемных животных.)
А факты действительно ужасные. Это были уже не потертости. Это были переломы конечностей, оторванные пальцы (которые петля захватывала, если зверь успевал не до конца отдергивать лапу), сломанные клыки. То есть страдали те самые жизненно важные охотничьи инструменты тигра, которыми он обеспечивал себе пропитание. После таких воздействий эти инструменты, по понятным причинам, больше не восстанавливались, и тигры постепенно умирали от голода и болезней, выходя к жилью человека в поисках более легкой добычи, поскольку ловить диких кабанов и оленей уже не могли, и сами становился добычей браконьеров. Круг замкнулся. Действительно, как сообщали ученые WCS, тигров в конечном итоге убивали браконьеры.
Сколько в действительности погибло тигров, покалеченных петлями и безответственностью западных ученых – сказать невозможно. Е.П. Кашкаров утверждает, что из 70 животных, отловленных WCS в Сихотэ-Алине в 1992-2008 гг., 50 (71%) погибли (http://region-77-rus.livejournal.com/35897.html ). Естественно, не сразу. А теперь еще раз прочитайте выше про статус тигра, о котором написано во всех публикациях про тигров, и даже на сайте WCS. Действительно ли об этом думали ученые, принимавшие участие в проекте WCS, когда ставили петли? Вопрос поставлен неверно. Просто с присущей западной культуре прагматизмом они подошли к редкому животному как к средству получения информации, которая обеспечивает выделение денег на гранты и позволяет повысить свой статус в ученой среде. Они защитили свои научные степени. Они получили известность в научных кругах как исключительные специалисты в своей области. Они опубликовали многочисленные работы в западных рейтинговых журналах. И они даже имеют большое уважение в научной среде России за те неоценимые услуги, которые они оказали нам, занимаясь вопросами охраны природы и обучая местных аборигенов, как надо правильно ее охранять. А тигры? Ну, это своего рода неизбежная жертва прогресса, так сказать. Зато остальные тигры должны себя чувствовать теперь гораздо лучше в результате этого исследования.
Ну и что мы имеем в сухом остатке? Несколько десятков измотанных исследованиями и загубленных редких животных против некоего числа научных статей, в основном, в зарубежных изданиях, опубликованных американскими учеными. И да, мы теперь знаем, что амурских тигров примерно 500. Что их популяция сокращается (теперь на несколько десятков животных быстрее). Правда, эти сведения получены не путем отловов.

Рис. 3. Учтенное число взрослых тигров на площадках мониторинга в Приморском и Хабаровском краях. Данные из ежегодных отчетов WCS по мониторингу амурского тигра (https://russia.wcs.org/ru-ru/%D0%9F%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0%... ).

Рис. 4. Результат подбора функций сглаживания к изменению плотности следов тигра на всех площадках мониторинга в Приморском и Хабаровском краях с 1998 по 2011 гг. Модель построена специалистами ТОИ ДВО РАН для Специнспекции ТИГР на основе ежегодных отчетов WCS.

Достаточно ли это оправданная жертва? Или для того, чтобы узнать, что популяция сокращается, необходимо ее еще больше сократить? А какова доля участия самих исследователей в этом сокращении? А можно было ли узнать, что она сокращается, без отловов? Как видно по результатам мониторинга (см. сайт WCS), который проводится путем обхода участков тайги и экспертной оценки специалистов, вполне можно. Есть даже вполне безопасные приемы сбора данных – фотоловушки, дистанционное обездвиживание, сбор биологических образцов животных, таких как экскременты и шерсть, и т.д. Действительно ли те аспекты биологии тигров, о которых узнали путем отловов, настолько ценны, что ради этого можно было покалечить и убить полсотни тигров? Ведь, в принципе, основные сведения о жизни и повадках тигров были известны давно, и много информации было собрано в годы, когда популяция тигров была большая, и разрешался их отстрел. Выходит так, что теперь, когда популяция была почти уничтожена, был введен запрет на убийство тигров, и численность стала немного восстанавливаться, некие исследователи все же снова получили индульгенцию на убийство. Просто потому, что они – Ученые с Запада, и они могут нас научить как изучать. И собрали они Ценные Научные Данные. А, популяция сокращается? Ну что ж. Она и так сокращалась. Зато у нас есть Ценные Научные Данные. А вот куда эти ценные данные вставить, когда популяция сократится до критического уровня или вообще исчезнет (что уже вероятно – см. рис. 4) они нам не сказали. Следуя данной логике, нужно позвать еще ученых, чтобы они изучили еще больше этих редких животных (путем отлова), и тогда мы получим еще больше Ценных Научных Данных.
Вы думаете это шутка? Ничуть. Это как раз реальность. Вдохновившись опытом Западных Ученых, в Приморский край прибыла экспедиция Института проблем эволюции и экологии им. А.Н. Северцова. Она была профинансирована Русским географическим обществом, и в ее состав входили российские ученые. Они тоже стали отлавливать тигров, используя опыт американских коллег и те же самые петли Олдрича. Думаете, они внесли какие-нибудь усовершенствования с целью предотвращения травмирования? Нет. Они потоптались по всем тем же граблям, на которые наступали американцы. О том, как выглядели тигры при отлове можно узнать в том же материале Сергея Колчина и из фотографий, растиражированных в СМИ. И как минимум один из них тоже погиб впоследствии. История учит тому, что многих людей она ничему не учит, даже если эти люди – авторитетные ученые.

Незаповедный заповедник

Основной территорией, на котором закрепились ученые WCS и стали использовать для изучения тигров, стала территория Сихотэ-Алинского государственного природного биосферного заповедника (http://xn--80apbllt6f.xn--p1ai/ ). Еще раз привожу его полное название, чтобы подчеркнуть статус. Это особо охраняемая природная территория высокой значимости, в которой запрещена любая деятельность, беспокоящая животных, а тем более приводящая к их гибели. Это своеобразный резерват, в котором животные ограждены от воздействий человека, и поэтому они могут там спокойно размножаться, выращивать потомство и оттуда распространяться и заселять другие территории, где животные данного вида по какой-либо причине исчезли. В этом качестве заповедник имеет особую важность для сохранения редких видов, таких как тигр. Это прописная истина.
Теперь давайте узнаем как WCS и руководство заповедника, спонсируемое данным Обществом, этот статус обеспечивало. Достаточно объективная информация о действиях Общества и американских ученых была опубликована, естественно, в американских изданиях. Об особо вопиющем случае можно прочитать в статье Goodrich J.M. et al., Capture and chemical anesthesia of Amur (Siberian) tigers // Wildlife Society Bulletin, 2001, №29(2), стр. 533-542 (https://www.researchgate.net/publication/261825503_Capture_and_Chemical_... ). Приведу выдержки из этой статьи, переведенные на русский.
«Мы отлавливали тигров в Сихотэ-Алинском заповеднике и поблизости от него. … С 1992 по 1998 мы отлавливали тигров стандартными ногозахватывающими петлями Олдрича. … С 1992 по 1998 гг. мы поймали 19 тигров 23 раза в петли… Конечность в месте захвата была опухшей во всех случаях (n = 18, степень опухания оценивалась не во всех случаях), степень опухания была низкой в 39% случаев, средней – в 28%, и высокой – в 33%. У тигров не было заметных травм (например, разрыв тканей) в 68% из 22 отловов, незначительные в 23% случаев, умеренные травмы в 4.5% (то есть у одного – примечание переводчика), и сильные травмы в 4.5% (то есть у одного – примечание переводчика). Умеренной травмой было стирание клыка почти до основания о трос петли. Сильной травмой был перелом второй и третьей плюсневых костей. В последнем случае животное было поймано за заднюю лапу. … Хирурги зашили рану и зафиксировали перелом и выпустили тигра в тот же день, поскольку не было условий для содержания его в неволе. Однако спустя 2.5 года, он был сбит машиной, через несколько дней отловлен и усыплен, поскольку у него были сильные раны от столкновения с машиной и от первого отлова. Хотя перелом плюсны сросся, тигр потерял 2 пальца на той же лапе. У 9 тигров, повторно отловленных через 6-31 месяц были повторно зарегистрированы две травмы от предыдущих отловов: тигр со стертым клыком и тигр с переломанной плюсной. … Мы поймали 8 тигров 12 раз с 19 попыток … с вертолета. … Температура и частота дыхания у пойманных с вертолета тигров были выше, чем при отлове петлями, … что указывало на более высокий стресс, связанный с отловами с вертолета.»
То есть вы понимаете? Минус один. Животное 2,5 года жило с переломанной лапой. Получается, что браконьеров здесь к делу не пришьешь. Второй, со стертым клыком, - уже тоже не охотник. Да еще и с вертолетов гоняли. В заповеднике! В этом месте почему-то неудивительно, что данная статья не была опубликована в российских изданиях, и какой-либо реакции общественности на этот страшный по сути своей инцидент не последовало. Поскольку после этого WCS спокойно продолжало и даже развивало свою деятельность в заповеднике. И спокойно публиковало результаты ее в зарубежных журналах. И, по всей видимости, до сих пор продолжает тесно сотрудничать с заповедником. Каков результат этого сотрудничества? А таков, что для тигра Сихоте-Алинский заповедник - это точно не то место, где он может чувствовать себя в безопасности. Взгляните на таблицу из отчетов WCS:

Можно даже без специальных статистической обработки увидеть падение численности тигров в Сихоте-Алинском заповеднике за период наблюдений с 21-23 особей до 8-14 (и также в соседнем Тернейском охотхозяйстве, которое не является особо охраняемой природной территорией – с 10-13 до 5-7 особей), практически на 1/3. Еще ощутимей проблемы с численностью тигров в данном районе проявляются, если рассматривать приплод. В период 1997-2000 гг. в заповеднике было зарегистрировано максимум 5 тигрят в зимний сезон (в соседнем охотхозяйстве – 2), и далее детеныши рождались каждый год, однако в зимний сезон 2010-2011 гг. впервые в истории заповедника не было обнаружено ни одного тигренка (в охотхозяйстве – всего один). Такое положение вещей специалисты WCS объясняют общей тенденцией снижения численности тигра, которая вызвана деятельностью (конечно же!) браконьеров, уничтожающих тигров и их кормовую базу – оленей и кабанов. Здесь можно было бы согласиться, если бы не одно «но». Все познается в сравнении. Южнее Сихотэ-Алинского находится Лазовский заповедник, который в два раза меньше по площади, но по своим природно-климатическим характеристикам, ландшафту, животному и растительному миру почти идентичен первому. Так вот в нем не наблюдается такого резкого падения численности. Падения нет даже на соседнем мониторинговом участке – Лазовском районе (не ООПТ). И тигрята там рождались стабильно каждый год – по 1-2, а в 2011 г. – так вообще 4 (в Лазовском районе – тоже 1-2 каждый год). Может, там браконьеры другие или там совсем нет браконьеров? Это было бы хорошо, если было бы правдой. Просто в свое время директор Лазовского заповедника в категорической форме запретил проводить отлов тигров петлями на подведомственной ему территории и дал американским исследователям от ворот поворот. И вот с этого места необходимо признать присутствие в Сихотэ-Алинском заповеднике фактора, действующего на группировку тигров, который раньше упорно не хотели принимать в расчет.

Фактор беспокойства

Есть такое понятие в экологии – фактор беспокойства. Действие этого фактора может привести к тому, что животные покинут какое-либо ранее привычное для них местообитание или численность их резко сократится. Это фактор может сам и не быть причиной смерти, но создать такие условия, при которых животные не смогут размножаться, добывать себе пропитание, а также будут чувствовать угрозу своему существованию и избегать ее. Например, достаточно периодически разорять гнезда какого-нибудь вида птиц, чтобы они надолго исчезли из вашей местности. Можно построить завод с шумным и грязным производством. Можно организовать сплошную рубку леса. Естественно, что редкие и исчезающие виды наиболее чувствительны к фактору беспокойства со стороны человека.
Здесь возникает парадокс, так называемый конфликт интересов: исчезающих животных необходимо изучать, однако при этом исследователи своими непродуманными действиями сами могут создавать мощный фактор беспокойства и вносить дополнительный вклад в процесс сокращения численности своего объекта изучения, тем самым ускоряя его. При этом психологически они не готовы признать тот факт, что они и есть тот фактор, который усугубляет критическое положение исчезающего вида. И доказать это порой очень сложно. Вполне очевидно, что они будут все отрицать и приводить доказательства обратного, чтобы не подорвать свой авторитет и не лишиться финансирования, а то и вовсе попасть под ответственность перед местным законодательством.
Что и произошло в случае с исследованиями амурского тигра на российском Дальнем Востоке. Получился классический пример того, как ученые дополнительно сократили популяцию редкого подвида тигров, применив неподходящие методы исследования, руководствуясь лишь прагматическими соображения дешевизны, доступности или быстроты получения результата. Очевидно, далеко идущие последствия применения такого мощнейшего фактора беспокойства как петли Олдрича заранее просчитаны не были. Даже, несмотря на то, что объектом исследования служило исключительно редкое и значимое, как экологически, так и культурно, животное Дальнего востока. Получается, что если бы совсем никаких исследований тигра не проводилось бы, то на 50 животных у нас было бы больше, а это, ни много, ни мало, почти 1/10 часть популяции! Так может и не нужны исследования? Нет, очень нужны. Но только не так!
Насколько же сильным фактором беспокойства является сам процесс исследования путем отлова, безотносительно вреда от петель, можно судить по вот этой фотографии.

Рис. 5. Тренинг по отлову и обследованию тигров в одном из индийских национальных парков. Фото автора в 2010 г.

Автор присутствовал при показательном отлове тигров в одном из индийских национальных парков. Отлов производился путем дистанционного обездвиживания. К тигру рейнджер приближался верхом на слоне и из пневматического ружья выпускал дротик с транквилизатором. В Индии заповедники маленькие, и петлями тигров просто так не ловят, берегут (тигры там в цене). У обездвиженного тигра, что на фотографии, исследователи в пылу своего исследовательского азарта даже забыли прикрыть глаза. Тигр так и лежал с открытыми обсыхающими глазами, причем один соприкасался с землей. Пришлось, мне, неспециалисту даже подсказать исследователям эту недоработку. Но этот штрих - просто в качестве иллюстрация в подтверждение основной идеи.
Как считаете, насколько сильно будет беспокоиться в дальнейшем за свою жизнь данный тигр и те животные, которые наблюдают это со стороны? Наверняка почувствует некую досаду от подобного с собой обращения. Однако животным деваться некуда, поскольку заповедники в Индии окружены густонаселенными районами, тигры не могут покинуть территорию, и вынуждены приспосабливаться к близкому соседству с человеком. В Приморском крае ситуация совершенно другая. Здесь животным есть куда убежать, если они чувствуют угрозу, и здоровые животные далеко обходят человека. На слонах к ним не подъедешь. Поэтому, очевидно, американские ученые решили использовать опыт отлова петлями, как наиболее простое и дешевое решение.
Второй момент – это постановка радио- и GPS меток для отслеживания их перемещения. Их невозможно закрепить никак на теле тигра, кроме как на шее в виде ошейника. Устройство получается довольно весомое, в несколько килограмм (рис. 2). В него входит сам передатчик, аккумуляторная батарея и жесткий ошейник. Причем нужно помнить, что оно мешает животному все время нахождения на шее – и во время бега, и во время охоты, и во время отдыха. Достаточно серьезных исследований о негативном влиянии таких устройств на жизнедеятельность амурских тигров не проводилось. Известны также случаи, когда браконьеры имели возможность отследить тигров как раз по радиосигналу с меток и убивали их. Кроме того, необходимость снимать ошейник с меткой требует повторного отлова животного. И вот тут опять идет в ход петля.
О травматичности петель было известно давно, и американские исследователи не могли об этом не знать. Поскольку другие американские исследователи как раз об этом и писали (например, Reagan S.R. et al. A passively triggered foot snare design for American black bears to reduce disturbance by non-target animals // Ursus, 2002, №13, стр. 317-320: При отлове барибалов петлями Олдрича в Луизиане было травмировано от 20 до 36% животных). Так что все их заявления о безвредности такого метода лова – сплошное лукавство. Они постоянно ссылаются на положительный опыт применения петель для поимки львов в Африке (L. Frank et al., Foot snares: an effective method for capturing African lions // Wildlife Society Bulletin 2003, 31(1):309–314), при котором, по их утверждениям, травматизма не было совсем. Но это, опять же, большое лукавство. Ведь даже самый малоопытный начинающий исследователь не может не понимать, что животные – разные, и условия – тоже совершенно разные. Если они действительно этого не понимали, то грош им цена как исследователям. Это позволяет сделать вывод, что тигры были погублены совершенно зря, просто по невежеству и глупости экспериментаторов. А если понимали и продолжали делать – то это уже преступление. Нанесение травм, повлекших за собой смерть, говоря юридическим языком. А вот насколько оно было преднамеренным или непреднамеренным – это другой вопрос, который нужно исследовать.

Советы постороннего

1. Не знаю, есть ли в истории США случаи, когда иностранные ученые, проводя исследования редких животных, время от времени наносили бы травмы или убивали свои объекты. Скорее всего, нет. Таких ученых ждали бы скорый суд, огромный штраф, или тюремное заключение. Американское законодательство – скорое на расправу в вопросах нанесения ущербу своему национальному достоянию, как мы все успели убедиться. Если кто-то им не нравится, они могут и из-за границы достать. Хотя суровое природоохранное законодательство – это не только американское достижение. Отхватить большие сроки и штрафы за уничтожение объектов животного и растительного мира, относящихся к редким и исчезающим видам, можно в большинстве европейских и азиатских стран, независимо от степени развитости их демократий. Но вот в гостеприимной России природоохранное законодательство к гостям не очень строго – всепрощающая психология россиян и очень гуманное законодательство оказывается своеобразным медом, на который слетаются все кому не лень.
Вполне логично было бы провести экспертизу результатов исследований иностранных ученых, как положительных, так и негативных и подсчитать ущерб, нанесенный их деятельностью. Ущерб, как видно из сведений, изложенных выше, может быть значительный. Однако кто-то должен для этого подать иск к этим ученым, а также к организации, которую они представляют, и обосновать нанесение ущерба. Например, такой структурой, которая имеет право и компетентна это сделать, является Министерство природных ресурсов и экологии РФ через свою подведомственную территориальную структуру, управление Росприроднадзора по ДФО. Также это может (и, скорее всего, должно) сделать новое руководство Сихотэ-Алинского заповедника. Кроме того, новое руководство заповедника может также подать иск к лицам, прежде занимавшим ответственные должности в заповеднике, которые допустили на своей подведомственной территории проведение работ, не соответствующих и даже противоречащих уставной деятельности заповедника и российскому законодательству, что привело к падению численности редких животных. Все остальные заинтересованные организации или лица, скорее всего, не смогут обосновать ущерб, нанесенный им в результате лова тигров петлями Олдрича, и поэтому судебные разбирательства, инициированные ими, не принесут никакого результата, кроме дополнительного пиара и шума в СМИ. При этом должна быть назначена экспертиза ущерба с привлечением нескольких независимых экспертных организаций и лиц, а также представителей общественности, коль скоро дело касается нанесения вреда национальному достоянию, которым тигр, несомненно, является. Ущерб необходимо взыскать, и сделать это нужно с максимальной публичной оглаской, чтобы впредь неповадно было, так сказать. Хорошо бы еще вспомнить поименно чиновников, которые ставили свои подписи на разрешительных документах.
2. Взгляните на офис WCS во Владивостоке. Это обычная квартира на последнем этаже в подъезде обычного дома, на котором нет, и ранее не было указания о пребывании здесь какой-то организации. Ничего нет – ни таблички, ни даже подписи рядом с кнопкой домофона.

Рис. 6. Подъезд дома по адресу ул. Алеутская 17а во Владивостоке, в котором на последнем этаже располагался (а может еще и действует) офис WCS. Ни вывески, ни подписи, как нет, так и не было.

Для того чтобы попасть в этот офис, входящий должен быть набрать известный код квартиры и сказать что-то вроде «Я от Михал Иваныча». Именно так, поскольку автору поста приходилось это проделывать тоже. Между тем, данная квартира по своему использованию была (а может и сейчас продолжает быть) настоящим офисом, складом, местом собрания коллектива и организационным центром WCS. В любом случае, WCS такой манерой вести дела никак не развеивает подозрения о каких-то сомнительных вещах в своей работе, а, напротив, усугубляет, именно избегая политики открытых дверей и тщательно оберегая свои секреты. Наверное, сложно найти на территории России другую такую иностранную организацию, разрешенную властями, которая настолько опасалась бы огласки своей деятельности, что даже не вывесила табличку со своим названием. (К слову сказать, адрес Владивостокского представительства WCS на сайте найти можно.)
Может быть, в свете «обострения» дружбы между Россией и США пора отказаться от философии всепрощения и умиротворения, так бережно поддерживаемой россиянами? Может, пора научиться указывать на дверь? В прямом и переносном смысле? Если гости не умеют вести дела открыто, да еще и наносят ущерб своими делами, то показательный отзыв разрешения на деятельность да еще публичное взыскание ущерба с лиц, которые его нанесли, было бы хорошей «прививкой» от подобных инцидентов с гостями в будущем.
3. Угрожаемым видам опасность грозит отовсюду – от болезней, врагов, от охотников, браконьеров, промышленной деятельности и т.д. Однако с недавних пор появилась для них еще одна угроза с неожиданной стороны. Ученый народ, как бы это не звучало обидным для кого-то, подвержен всем тем же страстям и порокам, что и простой обыватель – сребролюбию, тщеславию, жадности. Но есть в нем еще одна страсть: неуемная жажда познания, которая у некоторых представителей этого народа может затмевать чувство здравого смысла, ответственность и умение просчитывать последствия. И тогда даже самое редкое животное становится лишь объектом, который можно просто вскрыть и собрать важные данные. В этом случае возможность быстро, и с наименьшими затратами, получить результат, опубликовать его и получить за это какой-то «профит» оказывается приоритетом, а все остальное – досадной помехой на пути, и поэтому легко игнорируется. А в некоторых случаях исследователь может все прекрасно осознавать, но при этом чувствовать свою безнаказанность, и вот здесь скрывается самая большая угроза.
Очевидно, что случай с тиграми, в котором деятельность исследователей, прежде всего иностранных, нанесла животным непоправимый вред – далеко не единичный, хотя и наиболее вопиющий. Активно проводятся исследования других редких животных с применением средств, безопасность которых для объекта исследования вызывает сомнения. И эта проблема, к сожалению, распространена в России. Наша страна богата на редкие и ценные виды животных и растений, и охотников до них самого разного толка чрезвычайно много. Хорошо известно, что в Москве действуют фирмочки, которые предлагают заядлым охотникам с большими деньгами (как заграничным, так и отечественным) услуги организации охоты на редких видов животных, даже занесенных в Красную Книгу, таких как, например, путоранский снежный баран. Все это оформляется под видом необходимости собирать материал для генетического или какого-либо другого исследования в каком-нибудь ответственном научно-исследовательском учреждении, которое обосновывает научную важность сбора материала от этих животных, который нельзя получить никаким другим путем, кроме отстрела. Разумеется, денег у института на такие дорогостоящие экспедиции нет, и тут как раз (о чудо!) появляется очень полезная фирмочка, которая берется уладить все неразрешимые проблемы, добыв столь нужный материал. Найти эти фирмочки не составит труда. В бытность свою безработным выпускником ВУЗа автор имел опыт общения с одной такой фирмочкой, когда пытался устроиться в нее по неопытности. Пришлось отказаться, несмотря на посулы хорошей зарплаты и романтики путешествий. Уж очень неприятный душок шел от ее деятельности.
И вот оказывается, что проблема нанесения ущерба редким видам животным в результате исследования как такового – не такая уж и незначительная. Это ущерб, который еще необходимо оценить. Правильнее всего, конечно, оценивать его на стадии, когда исследовательские работы только планируются. В отношении редких и исчезающих видов, проекты таких работ, а также все изменения в уже проводимых работах, должны проходить саму тщательную экспертизу с оценкой всех возможных рисков для объекта, возникающих в ходе исследования. Экспертизу эту ни в коем случае нельзя поручать одной организации! Крайне важно в дополнение к ведомственным решениям по таким проектам иметь несколько заключений от независимых экспертов, включая некоммерческие общественные организации, в уставную деятельность которых входит поддержка официальных мероприятий по сохранению данного вида. И, разумеется, все это требует проработки на законодательном уровне процедуры проведения контроля со стороны надзирающих органов и экспертизы уже выполняемых исследовательских работ (на каком-либо промежуточном этапе), результата и последствий завершенных работ на предмет возможности нанесения ущерба, а также создание механизма взыскания данного ущерба.
а) Экспертиза исследований редких и исчезающих видов животных должна проводиться несколькими независимыми экспертами в дополнение к контрольным мероприятиям со стороны государственных органов до, во время и после самого исследования! б) У организаций и лиц, которые нанесли этот ущерб, необходимо отзывать разрешение на проведение таких работ. Иностранным организациям и лицам закрывать въезд в страну. в) В выборе средств и процедуры работ должен действовать принцип: отсутствие исследования редкого и исчезающего вида животного (или растения) может быть меньшим злом и больше способствовать его сохранению, чем активное его исследование с привлечением повышенного внимания множества людей. г) Ни в коем случае нельзя допускать дублирования исследований на той же территории или акватории какой-либо другой «конкурирующей» организацией, даже под видом необходимости проверять корректность работы первой. Все работы по редким и исчезающим видам должны проводиться исключительно одной уполномоченной организацией, иначе фактор беспокойства возрастает многократно. Ярчайший пример тому – конкуренция за право изучать тигра между американской и российской организацией в Приморье привела к дополнительным травмам и жертвам среди тигров. д) В пределах России такие исследования должны организовывать и курировать исключительно российские научные учреждения и специалисты, разумеется, с возможностью привлечения иностранных. е) Все собранные данные должны храниться в российских компетентных и уполномоченных организациях, которые должны обладать исключительными правами на них. Результаты исследований и анализа данных должны публиковаться в первую очередь российскими исследователями в российских изданиях, и только потом – в зарубежных. В противном случае, Россия останется лишь безучастным наблюдателем того, как самые «разношерстные» исследователи с иногда сомнительными целями и средствами, и даже безумные охотники, будут потрошить ее национальное достояние, прикрываясь при этом важностью науки и необходимостью получения каких-то ценных данных.
И последнее: Предполагаемому пакету нормативных актов хорошо было бы дать название «Закон Петли Олдрича», что как нельзя лучше охарактеризует его смысл и цель. Это будет памятником тем, кто это деяние совершил и назиданием тем, кто в будущем попытается пойти по подобному пути.