Запрет ловли байкальского омуля. Пожалуй второе по значимости в этом тысячелетии событие связанное с Байкалом

На мой взгляд запрет на ловлю байкальсвого омуля пожалуй второе по значимости для озера Байкал событие после закрытия бумажно-целлюлозного завода. Не за последние 1000 лет, но в этом тысячелетии. Это мое субъективное мнение.
Данное решение было встречено неоднозначно, как в среде недропользователей, так и среди экологов. Как всегда истина одна, а мнений множество, на самом деле проблема конечно злободневная. С одной стороны значительная часть населения, которая живет за счет рыболовства омуля, с другой сокращение популяции в три раза с 2000 года, а вместе с ними байкальская нерпа. Есть мнение, что массовый мор байкальсокй нерпы осенью этого года связан именно с снижением популяции омуля.

Ниже приведены две статьи, которые достаточно широко освещают данную проблему.

На мой взгляд две основные проблемы которые пересекаются и сплетены, если взять промысел китов на Аляске и Чукотке разрешенный для местных жителей. С одной стороны кощунство убивать почти вымерших в прошлом веке китов, с другой это важная составляющая быта и жизни коренных народов. Кажется из другой оперы, но нет. Если бы жители озера Байкал потребляли добытого омуля в своем регионе, но не было бы смысла увеличивать объем промысла. Рынок мал, населения мало, но омуль идет на экспорт в другие регионы и в этом никакого омуля и из ста озер Байкал не хватит, но ведь в бюджет региона за счет вывоза омуля были денежные поступления. Соответственно эти деньги можно было перераспределить и создать новую экономику и новые рабочие места не связанные с добычей омуля, но мы знаем как у нас распределяются бюджеты. Говорить о том, что запрет на добычу омуля убьет экономику региона просто глупо при том, что популяция омуля снизилась в три раз, т.е. либо её убить сейчас и она возродиться с ростом популяции рыбы, либо она уже безвозвратно сама умрет вместе с байкальским омулем. Наверное можно было бы просто снизить добычу и завести её на внутреннее потребление, но тут тоже понятно все равно будут вывозить и ловить нелегально.
В общем проблема в том, что нужно было 5-10 лет снижать вылов, а не сейчас запрещать, но тут уж лучше поздно чем никогда. Но это мое мнение.

«Горячие точки» на Байкале создают циркуляры из Москвы
Жителей Бурятии волнует запрет на вылов омуля и расширение водоохранной зоны Байкала. Об этом они рассказали Владимиру Путину на пресс-конференции

УЛАН-УДЭ, 15 декабря 2017, 08:24 — REGNUM Запрет на вылов байкальского омуля, как и расширение водоохранной зоны Байкала — это вовсе не конфликт между требованиями охраны природы и интересами местных жителей, считает член Ангаро-Байкальского бассейнового совета, российский координатор международной экологической коалиции «Реки без границ» Александр Колотов. По его словам, это «пример искусственно создаваемых горячих точек на байкальской природной территории». А в основе этого — циркуляры из Москвы вместо общественного обсуждения с жителями этих территорий.

«Цель здесь вполне определенная, на мой взгляд: довести местных жителей до белого каления непродуманными и радикальными «природоохранными» решениями, чтобы затем, на волне народного возмущения, ослабить экологические требования к бизнесу на Байкале. Чем это грозит и что за этим воспоследует — думаю, объяснять не надо», — заявил эколог, комментируя проблемы, обозначенные жителями Бурятии на большой пресс-конференции президента РФ Владимира Путина 14 декабря.

В частности, Илья Кошлюнов из ГТРК «Бурятия» на пресс-конференции напомнил, что с 1 октября 2017 года введён запрет на вылов омуля:
«Соответственно, все предприятия, которые работали на берегу Байкала, закрылись, и люди остались без работы. Единственный момент господдержки — это пособие по безработице».

Глава государства отметил, что обязательно обратит внимание на эту проблему. По словам Путина, бороться за экологию нужно, но при этом нельзя забывать о людях, «которые работают на этом и семьи свои кормят»:
«Если так происходит, это недопустимо. Естественно, надо бороться за экологию. У нас запрет на чёрную икру, допустим, как реализуется? Плохо, потому что на всех рынках чёрной икры полно. То же самое по омулю: если он истребляется, его надо защитить, надо на какой-то период ввести мораторий, но прежде нужно было подумать о людях, которые работают на этом и семьи свои кормят. Я обращу на это внимание обязательно».

Второй вопрос из Бурятии также был связан с озером Байкал. Его задала Юлия Пермякова, представляющая телерадиокомпанию «Тивиком». Она рассказала, что на Байкале расширили границы водоохранной зоны от 200 метров до 80, а где-то и до 100 километров, и люди, живущие на берегах Байкала, «теперь автоматически стали нарушителями»:
«Они не могут приватизировать землю, дома, они должны ездить по асфальтированным дорогам. Бьются они уже давно, по-моему, четыре года, последний раз активистка была на приёме у Донского (министр природных ресурсов и экологии РФ Сергей Донской — прим. ИА REGNUM ). Ничего, пока никак невозможно решить эту проблему. Речь идёт о 130 тысячах людей, это четыре района».

Говоря о расширении водоохранной зоны, Владимир Путин подчеркнул, что затрагивал эту проблему летом 2017 года в ходе совещания на Байкале.
Читайте также: Минприроды предлагает резко сократить природоохранную зону Байкала
«Я уже говорил, когда мы совещание проводили на самом Байкале, что нужно бороться за экологию, коллега тоже об этом говорил, за сохранение природы. Нужно всё делать в рамках здравого смысла и не нарушать нормальной жизни людей, которые живут на этих территориях. Мы обязательно к этому вернёмся», — резюмировал президент.

По мнению Александра Колотова, чтобы вышеобозначенные проблемы начали решаться, нужно «признать, что у жителей на берегу Байкала есть свой голос и своё понимание сложившейся ситуации».
«Недопустимо, что принципиальные решения в отношении Байкала принимаются без всякого учёта мнения местных жителей, без общественных слушаний в каждом прибайкальском районе Бурятии и Иркутской области. Абсурд, но в этом году даже монголы приезжали в далекие байкальские посёлки для проведения публичных слушаний по монгольским ГЭС, а родное российское правительство до сих пор предпочитает слать из Москвы циркуляры, а не предложения к общественному обсуждению, которые можно критиковать и корректировать», — подчеркнул эколог.
Читайте также: Необдуманное «перекраивание» водоохранной зоны Байкала грозит протестами
Александр Колотов считает: необходимо осознать, что проблемы Байкала требуют комплексного подхода, и запустить механизм проведения стратегической экологической оценки байкальской природной территории.
«Такая оценка позволит чётко расставить приоритеты и выявить необходимые условия для устойчивого развития всего Байкальского региона. Только поняв, каким мы хотим видеть Байкал в среднесрочной перспективе, можно точно определить, какой именно принцип нужно использовать для определения водоохранной зоны и какой именно объём вылова омуля можно считать приемлемым и для экосистемы, и для местных сообществ», — подытожил собеседник ИА REGNUM.

Как уже сообщало ранее ИА REGNUM, площадь действующей водоохранной зоны озера Байкал на сегодняшний день составляет 57,2 тыс. км2. В её границах расположено 159 населённых пунктов с населением порядка 128,4 тыс. человек. Также в границы водоохранной зоны попали 167 объектов социальной и инженерной инфраструктуры, 40 мест размещения ТКО, порядка 40 кладбищ, 28 автозаправочных станций, порядка 540 км дорог без твердого покрытия.

В июне 2017 года в ходе прямой линии с Владимиром Путиным жители острова Ольхон на Байкале уже жаловались президенту на строгие ограничения природоохранного законодательства. Они рассказали, что после расширения водоохранной зоны чувствуют себя так, как будто находятся в резервации. Получается, что если дословно выполнять закон, то им вообще ничего нельзя делать.
Читайте также: Путин о природоохранной зоне на Байкале: Все должно быть в рамках разумного
Что касается байкальского омуля, его биомасса за последние 20 лет снизилась примерно в три раза и остается на низком уровне, бьют тревогу учёные. В Лимнологическом институте СО РАН приводятся данные, что биомасса омуля на сегодняшний день — около 20 тысяч тонн.
Читайте также: Запрет на вылов омуля: Путина просят помочь людям, оставшимся без работы
С 1 октября текущего года запрещён не только промышленный лов омуля, но и ограничено любительское рыболовство.

Источник : https://regnum.ru/news/2357701.html

Почему не стоит бояться запрета на ловлю омуля
04.10.2017

Новость года, если не десятилетия: Министерство сельского хозяйства Российской Федерации, в чьем ведении находится и вся рыбная ловля на внутренних водоемах страны, приняло скандальное еще на стадии обсуждения и спорное по сути решение о запрете на ловлю омуля. Но погодите хвататься за сердце — без рыбы не останемся, пишет ИА Байкал Инфо.

Давайте разберемся

Приказом № 450 Минсельхоза России от 29 августа 2017 г. внесены изменения в правила рыболовства для Байкальского рыбохозяйственного бассейна. Запрет на промышленный вылов омуля байкальского вводится в Чивыркуйском заливе озера Байкал и реках, впадающих в него, бассейне реки Баргузин, в заливах Сор (Посольский сор) и Сор-Черкалово (Истокский сор), в реке Селенге. В Северо-Байкальском рыбопромысловом районе вводится запрет на промышленную добычу омуля в определенные сроки: с 20 августа по 15 ноября, в реке Верхняя Ангара с 10 сентября по 15 ноября, в реке Кичере с 20 сентября по 15 ноября, включая их притоки и протоки.

Рыбу нельзя будет добывать даже в виде прилова — то есть неумышленной добычи, попавшей в сети случайно. Ограничения предусмотрены для любительского лова и даже для коренных народов. «Лицам, относящимся к коренным малочисленным народам Севера, Сибири и Дальнего Востока и их общин, осуществляющим традиционное рыболовство, запрещено добывать омуля для личных нужд на маршрутах кочевий, временных стоянках и промежуточных базах», — сказано на сайте Минсельхоза. До 31 октября нельзя будет ловить омуля в реках, впадающих в Байкал, а также на расстоянии менее 0,5 км вправо, влево и вглубь от устьев этих рек. При добыче омуля в промысловых районах Байкала малочисленные народы могут использовать только сети (ставные, закидные и плавные невода, ловушки) с определенным размером ячеи.

Самое главное — ради чего все затевалось: «Изменения устанавливают ограничения на вылов байкальского омуля с целью предотвратить исчезновение популяции байкальского эндемика».

С чем я вас и поздравляю

Судя по приказу, пострадает от него в основном Республика Бурятия — все перечисленные в приказе промысловые районы находятся на ее территории. Однако Иркутской области расслабляться не стоит: еще в начале года и про Бурятию говорили лишь в качестве гипотезы, теперь же все решено, и с 1 октября промышленная ловля вне закона. Если быстрых результатов не будет (а их не будет, это очевидно), действие приказа просто распространят на всю остальную территорию и поставят точку. Прошлый опыт запрета на лов омуля говорит о 13 годах запрета — с 1969 по 1982 год, причем в первые шесть лет запрет был полным, а затем семь лет ловили небольшими порциями — как бы для науки. Были периоды ограничений лова и в начале ХХ века, еще при императоре Николае II, но вводились они местными иркутскими властями, не отличавшимися особой аккуратностью в ведении дел и строго научным подходом, поэтому судить о результатах затруднительно. Ясно лишь одно — время от времени поголовье омуля сокращается настолько, что даже традиционно беспечным чиновникам становится не по себе: а вдруг и вправду весь исчезнет?

Причина ввода ограничений в 2017 году кроется в официальной статистике: Байкальский филиал Госрыбцентра утверждает, что в последние пару лет на нерест в реки бассейна Байкала заходило чуть менее или чуть более 2 млн рыб, хотя среднее значение за многолетние наблюдения — 4,3 млн, а зафиксированный максимум — 9,4 млн голов омуля. Одновременно с поголовьем снижается и качество рыбы: за те же последние два года биомасса омуля сократилась в два раза. Запрет лова даст рыбе нагулять вес, отнереститься в спокойных условиях и увеличить поголовье. Будто бы.

Вот эти самые «будто бы» заключают в себе очень много вопросов. Иркутские ученые расходятся с коллегами из других регионов часто и по разным поводам. Численность омуля и состояние Байкала — один из них. Есть те, кто насчитал нерестящегося омуля в несколько раз меньше Госрыбцентра — всего 300 тысяч голов место пары миллионов; есть те, кто, напротив, полагает, будто методики подсчета изначально неверны и с омулем все относительно неплохо. Во всяком случае, лучше, чем с гибелью губок (фильтрующих воду) и катастрофическим разрастанием водорослей. Есть версии, что омуль по каким-то своим причинам ушел глубже слоев, в которых его привыкли ловить рыбаки и ихтиологи, а там, на глубине, поголовье будто бы вполне приличное. Высказывались мнения, что омуля сожрала нерпа (которая как раз расплодилась необычайно) или внезапно вернувшийся после полувекового отсутствия баклан. Ученым виднее…

Наука наукой, чиновники вообще отдельный разговор, а вот как существовать в новых условиях жителям Иркутской области и Бурятии? Что-то подсказывает, что никаких особых перемен не будет. Взять простой пример: в правилах рыболовства для Байкала, установленных с 2014 года Минсельхозом России, запрещается «осуществлять добычу (вылов)… «на подсветку» с судов и плавучих средств, а также ледового покрова — с использованием осветительных приборов и фонарей различных конструкций с поверхности и в толще воды в темное время суток (астрономическое, с захода до восхода солнца)…». В районе между Слюдянкой и Листвянкой такой лов ведется напропалую, и никто не видел, чтобы браконьеров встречали на берегу строгие полицейские и инспекторы какого-нибудь рыбнадзора.

Легко сказать, что будет дальше

Потому что испокон веков в России «строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения». Минсельхоз что тот петух на насесте: прокукарекал «запрещаю!» — а там хоть не рассветай. Ну, написали вы грозную бумагу, дальше-то что? Рыболовецким предприятиям жить надо? Налоги платить, зарплату — надо? Разумеется. И все местные власти, от главы поселка до начальника райотдела полиции, понимают, что и рыбакам надо, и им самим надо. Потому что Москва с Минсельхозом далеко, а Байкал с омулем — дармовым при добыче и весьма дорогим при продаже — вот он, в двух шагах. Никто из своих не сдаст, никто из чужих не увидит, а если даже сдадут и увидят, то в суде впаяют минимальный штраф, снисходя к безвыходной ситуации.

Возможно, конечно, что как раз тут, да еще в Год экологии (у нас же 2017-й — Год экологии, вы не забыли?), все будет не так: берега озера оцепят подразделения Росгвардии, промысловым лодкам пробьют днища, сети торжественно сожгут в присутствии природоохранного прокурора, акваторию заливов станут патрулировать с военных беспилотников. Кто-то думает, что омуль после этого исчезнет с прилавков магазинов и рынков, будет исключен из ассортимента сувенирных лавок и придорожных рынков? В Москве, может быть, такие наивные люди есть — но не в обоих регионах Прибайкалья. Минимум полгода продавцы могут валять дурака, заверяя, что все это старые запасы. А вы не знали? Ну как же — омуль такая чудо-рыба, что может пролежать в холодильнике не полгода, а целый год, и даже запаха не появится. Потом начнут говорить, что это все поймано на удочку. Собственными руками, гражданин начальник, вот этими самыми! А что в машине еще тонна — так это вся родня помогала, сидели с удочками всю зиму над лунками.

Всякое действие рождает противодействие. Любой запрет лишь объединяет и усиливает тех, кто хочет поживиться на озере, и делает этих людей опаснее. Нельзя воровать нефть из нефтепроводов, но при этом цена бензина растет каждый месяц? Значит, вместо мужиков с кустарными инструментами вы получите мощную банду, отлично организованную и оснащенную, со связями в органах власти, и бороться с нею сможет только ФСБ. Запретили ловить омуля? Вместо браконьера-одиночки с китайской сеткой будет рыбная мафия — опять же отлично оснащенная, организованная, а может, даже и вооруженная. Вот эти бандиты, кстати, наведут вскоре свой порядок: никакие «левые» на промысел не выйдут, потому что все побережье будет поделено на отдельные зоны влияния и нарушать их кому попало уже не дадут. Банды не допустят к ценному ресурсу ни конкурентов, ни мелких пакостников, защитят нерестовые реки и даже приструнят тех, кто эти самые реки загрязняет. Цена омуля, конечно, увеличится, и купить его будет так же непросто, как каспийского осетра, но «сложно» не означает «невозможно» — запрещен же сегодня экспорт черной икры, а она продается. Такой вот парадокс.

Единственный разумный путь к спасению и Байкала, и отдельных обитающих в нем видов состоит, наверное, не в запретах, а в хоть какой-нибудь уже созидательной деятельности. Только что избранный президентом Бурятии Алексей Цыденов должен наконец построить очистные во всех городах республики, и в первую очередь в своей столице. Правительства Бурятии и Иркутской области должны добиться запрета на ввоз в Прибайкалье синтетических моющих средств с фосфатами и нитратами. И самое главное — восстановить существующие и построить новые заводы по разведению омуля. Тогда не надо будет валить все на бакланов и запрещать коренным малочисленным народам ловлю омуля себе на пропитание.

Уже было
Полный запрет на промышленную добычу омуля на Байкале уже вводился в 1969 году, когда среднегодовой вылов составлял в среднем 3,9 тыс. тонн. Через 15 лет, в 1975 году, научные работники провели разведку, и лов омуля вновь разрешили в 1982 году — экспериментальный, а в 1987 году — промышленный. До 2003 года уловы считались стабильными — ежегодно рыбаки поставляли в среднем по 2,2 тыс. тонн «живого серебра». Начиная с 2004 года объемы стали снижаться. Сейчас официально добывается чуть более одной тысячи тонн. Существует мнение, что на этой же отметке держится и браконьерский лов.

Евгения Уланова
Источник: http://baikal-mir.ru/2017/10/04/pochemu-ne-stoit-boyatsya-zapreta-na-lov...

Читайте также: Необдуманное «перекраивание» водоохранной зоны Байкала грозит протестами