Места лишения природы

Источник: http://vladivostok.bezformata.ru/listnews/mesta-lisheniya-prirodi/62382347/
Что стоит за противостоянием марикультурщиков, экологов и чиновников

Вокруг особо охраняемых природных территорий (ООПТ) Приморского края не утихают споры. С одной стороны, администрация региона взялась за регулирование хозяйственной деятельности в заповедниках и памятниках природы. С другой — марикультурщики не хотят закрывать свои производства, которые в этих местах давно обустроены. В итоге предприниматели жалуются губернатору на департамент рыбного хозяйства и водных биоресурсов края, а экологи разъясняют, что хозяйничать там нельзя.

«Никаких ООПТ у нас нет, тот список памятников природы, который нам демонстрируют, составлен хаотично. Туда входят и естественные, и искусственные объекты природы. Это больше похоже на список «хотелок», чем на официальный перечень. Многие из этих территорий находятся в федеральной собственности, например, заповедники. Значит, они не могут входить в список региональных памятников природы. Охранять их и контролировать деятельность — не забота краевого департамента рыбного хозяйства и водных биоресурсов», — посетовал Сергей Масленников, руководитель Центра аквакультуры и прибрежных биоресурсов ФГБУН «Национальный научный центр морской биологии (Институт биологии моря им. А. В. Жирмунского) ДВО РАН».

Все произошло из-за постановления администрации края о признании водных объектов памятниками природы. Документ, как считают представители бизнеса, полностью ссылается на решение приморского краевого совета депутатов трудящихся от 29.11.1974 г. «Мы работаем в сфере марикультуры с 1998 г. и ничего про это решение не знали, а тут его вдруг обнаружили, на него ссылаются. У нас два договора, которые подписаны тем же департаментом рыбного хозяйства и водных биоресурсов, все законно. Что происходит сейчас — никому не понятно», — объясняет Мария Малкова, исполнительный директор ООО «Жилсоцсервис».

В советское время хозяйства марикультуры в водах Приморья, Эти предприятия занимались воспроизводством лососевых и беспозвоночных не для получения товарной продукции, а для восстановления природных популяций. С распадом и ликвидацией хозяйств работы по расселению молоди, созданию искусственных нерестилищ прекращены, природные ресурсы быстро снижаются и не пополняются.

Владимир Раков, доктор биологических наук, профессор ДВГУ, главный научный сотрудник Тихоокеанского океанологического института ДВО РАН: «На ООПТ обитают краснокнижные животные, в бухте Экспедиция есть месторождение лечебных грязей. Хозяйственная деятельность на территории памятников природы, конечно, природе вредит. Ущерб наносит не сама по себе марикультура, а те методы, которыми работают предприниматели.

У нас для создания искусственных рифов в море просто скидывают всякий мусор — топят старые автомобили, покрышки. Для сравнения: в Японии специальный завод изготавливает экологичные искусственные рифы. К сожалению, приморские предприниматели предпочитают более дешевый вариант. Сложилась ситуация, когда каждый делает что хочет. И в таком виде деятельность марикультурщиков власть оставлять не может».

Борьба за акватории нарастает. Бизнес и чиновники никак не могут прийти к общему решению. «Для марикультурщиков очень важно вести хозяйство на прибрежной территории. Таких мест мало, но и продукции региональные бизнесмены производят не так много. План в 5–6 тыс. тонн морепродуктов в год — это ничто в сравнении с оборотом Японии, Китая или Кореи. За 40 лет развития марикультуры в нашей стране мы так ничего и не развили», — считает Раков.

Мария Малкова объясняет, что иметь участок «в середине моря» для хозяйственной деятельности неудобно, это сильно затруднит все производственные процессы: «Это просто нерентабельно — доставлять продукцию до берега, куда-то везти и только потом перерабатывать. Так работать никто не будет, если учесть, что в километре от ООПТ нельзя заниматься никакой хоздеятельностью. Чтобы вести бизнес, нужна и транспортная доступность, поэтому все так и отстаивают свое хозяйствование в Хасанском районе».
Сергей Масленников: «Марикультура — одна из самых прибыльных и перспективных отраслей мировой экономики. Наиболее мощный драйвер же развития пищевой индустрии — это производство и торговля морепродуктами как наиболее полезной пищей. Марикультура составляет сейчас порядка трети — половины от торговли морепродуктами, и доля ее растет все время — один из драйверов торговли продуктами питания. И памятники природы — не то же самое, что ООПТ. Мы хотим сохранять природу, а при этом у нас огромные территории в распоряжении военных. Это мы еще не обсуждаем порты и перевалку грузов. Если сохранять, то доводить до ума. А так — это просто выброшенные деньги налогоплательщиков, которым внушают, что о природе беспокоятся, для нее что-то делают. А снять охрану с мест, где работают предприятия, значит помочь браконьерам выловить все то, что хозяйства разводили десятилетиями. Незаконно будут разорены все плантации, у нас тогда вообще ничего не останется — ни бизнеса, ни морских обитателей».

Геннадий Подкорытов, генеральный директор ООО «Жилсоцсервис»: «Мы готовы сами охранять те территории, на которых работаем. Это будет разумное хозяйствование. Если нам запретят вести хозяйственную деятельность в тех местах, где мы это делаем, мы, конечно, пойдем в суд. Но пока мы будем судиться, браконьеры выловят все. Им для этого потребуется не больше недели. У нас ведь по какому принципу живут: «Что колхозное — не мое». Там, где не наша территория, мы не охраняем, и в результате — голое дно. Вообще, за этим должна следить береговая охрана, морские пограничники, но их практически не видно. А если где-то проходит рейд, то браконьеры об этом узнают первыми и сворачивают свою деятельность».

Владимир Раков отмечает, что именно незаконный вылов морских обитателей сильно подкосил экосистему: «Еще 100 лет назад трепанга добывали по 10 тыс. тонн в год. Сейчас официально его не ловят, но постоянно всплывают сообщения о том, что сушеного морского огурца пытаются провезти через границу. Где преступники его вылавливают? Им все равно, возможно, в заповеднике».

«Сейчас в Приморье более 200 тыс. маломерных судов, каждое десятое из них имеет водолазное снаряжение. И только ленивый не пытается что-то взять со дна морского. В том числе дайверы и на наши пастбища приходят, но сейчас мы их выгоняем на законных основаниях. Они, как правило, делают вид, что не знают о том, что это чье-то. Такое ощущение, что нас специально хотят выгнать, чтобы мы не мешали браконьерам», — заключает Геннадий Подкорытов.
Сергей Масленников: «Нужно сначала понять, что мы хотим сохранить для потомков. Наша экосистема полностью разрушена. Остров Рейнеке — памятник природы, но там живут люди, в ХХ веке там поубивали всех животных. Остров Попова — тоже памятник: что с этим делать? Население островов повырубило леса, и их никто не восстанавливает. Охрана ведь — непростое дело, в это нужно вложиться. А так получается, что охранять мы будем только уникальные рельефы. Мало объявить территорию охраняемой, надо восстанавливать экосистему. Хозяйства марикультуры занимаются рекультивацией, этого больше не делает никто. Бизнес аквакультурщиков зависит от сохранения природы, поэтому они ее поддерживают. И охраняют они территории за свои деньги. Власти привлекают внимание к проблеме, но нужно делать что-то еще. Или уж не мешать тем, кто что-то делает — третьего не дано.

Решение регулировать деятельность на ООПТ, законсервировать их для потомков — красивый жест, но это не все. Нужно внедрять комплексное управление прибрежной зоной, тогда и марикультурщики мешать никому не будут. Провести три субботника, привлечь волонтеров, попозировать перед фотокамерами и сказать, что мы помогли морю — недостаточно».

Что в сухом остатке? Все надеются на справедливое решение прокуратуры Приморского края. Пока надзорный орган думает, сделан промежуточный приговор: на создание новых предприятий марикультуры наложен мораторий, те, кто уже «в деле» и имеют все официальные разрешения, свою работу продолжают, но только до тех пор, пока не истекут договоры аренды.

Ксения СУХИХ